В предыдущем номере нашей газеты мы обещали познакомить наших читателей с впечатлениями протоиерея Михаила Никитина о паломничестве на Афон, которое состоялось в марте этого года. Предлагаем вниманию читателей интервью нашего корреспондента с отцом Михаилом, клириком Свято-Никольского храма. -Отец Михаил, бытовало такое, ныне изрядно постаревшее, выражение: «Увидеть Париж и умереть». Это как предел мечтаний. Сегодня коммуникационные возможности намного изменились и в паломничестве. Почему раньше паломничество считалось подвигом? Сотни, если не тысячи километров пешком, впроголодь, опасность разбойных нападений... А сейчас «Боинг» с комфортом доставляет тебя в «предел мечтаний». Что же остается от подвига или на подвиг души не влияет способ передвижения и уровень комфорта?
- Бог во все времена выбирает для паломничества людей, способных в течение путешествия по святым местам собирать жемчужинки благодати с тем,   чтобы, насытив свою душу, делиться этим  жемчугом с другими. На Руси паломников прежде называли ходоками (слово «паломник» происходит от слова «пальма», которая растет на Святой Земле), посещая святые места, во время  остановок после  длительных переходов, где их обязательно кормили,   богомольцы рассказывали о святых местах, о подвигах святых, делясь полученной благодатью. Конечно, внешняя сторона паломничества изменилась, намного упростилась - вся информация в Интернете, современные способы передвижения,   но духовная суть паломничества всё та же - прикоснуться душой к местам великих духовных подвигов, впитать, насколько душа вместит, благодать веками намоленных святынь. Возможно ли удержать это в себе? По возвращении с Афона была Пасха,   я тоже не мог не поделиться той радостной наполненностью.   Сестрам,   которые убираются в храме, я подарил иконки и камушки со Святой Горы, поделился ещё свежими  впечатлениями - получилось такое теплое и радостное общение, они словно сами прикоснулись к этой святыне...
- Это ваша вторая паломническая поездка, сначала Святая Земля, потом - Святая Гора Афон, с временным промежутком в полгода, есть ли тут какая связь?
- Обе поездки - это просто милость Божия. Появился человек, который захотел посетить Иерусалим и предложил мне  поехать с ним. Именно Святая Земля впоследствии стала толчком к Афону. Про Афон я и мечтать не мог по финансовым соображениям,  тем более что я не считаю панацеей посещение заморских святынь. У нас множество святых мест, которых за всю жизнь не охватишь. Кстати - на Афоне знают наших святых. Я вроде как смирился с невозможностью посещения Афона, осталось как мечта в подсознании. Возможно, это смирение, а не дерзкая самоцель открыло такую благословенную возможность. В который раз убеждаешься: если есть Божие соизволение, все устроится  чудесным образом. Так и получилось со второй поездкой, которая для нас с другом определилась как бы сама собой - едем и всё. Мы, грешные, по своей человеческой природе беспокоились перед поездкой о питании и одежде - мы уезжали ранней весной, вокруг снега, думали, что погода будет резко меняться, набрали и теплой одежды, и дождевиков... За что больше переживали, с тем оказалось меньше всего проблем. Приехали, и оказалось - это первый после затяжных холодных дождей с ветрами солнечный день на Афоне, плюс 16. Все 8 дней была такая погода - на небе ни облачка, на море штиль, просто райская погода... Вещи не понадобились. За еду переживали почему? Едем Великим постом, в монастырях кормят один раз вдень, по монастырскому уставу - после службы, и мы опасались, что и на эту единственную трапезу не попадем, так как предстояла большая паломническая программа. Я даже сухариками запасся на всякий случай. И что же? Мы попадали на трапезу, наедались до отвала, несмотря на постную пищу.
- Что в духовном плане для вас Афон, если сравнивать с Иерусалимом?
- Иерусалим при всей огромной значимости для нас был в какой-то степени туристической  поездкой, передвижение на машине, рекомендации гида... Афон несовместим с туризмом. На Афон невозможно попасть без  воли Бога и Божией Матери. Ведь это её святой удел, и без её благословения туда никто не попадает, будь то священник или мирянин. К Афону  мы готовились через Исповеди, Причастия. Нужно было разобраться в   своих мыслях, переживали, благословит ли Господь... Я буду часто упоминать Промысел Божий, потому что все так и было. Для православного человека это аксиома. Я не одну ночь сидел за компьютером в Интернете, составляя маршрут и намечая места посещений, и сразу же все пошло не так, как только мы приехали в первый афонский монастырь Ватопед, тот самый, откуда в Москву привозили Пояс Богородицы. Это греческий монастырь, их больше всего на Афоне, но есть и один русский. Всего нам удалось посетить 19 монастырей, причем, четыре из них - те, в которые вовсе не планировали попасть. Чудесным образом устраивался ночлег, хотя по правилам заранее нужно согласовывать прибытие. Качали головой греки и принимали, что означало, дескать, все у русских не по правилам. Так оно и есть. Документы, например, у нас были хоть и правильные, но недостаточные, чтобы останавливаться во всех монастырях.
Афон - такая концентрация святынь, с такой поразительной историей, что только ахаешь. В Дохиаре потрясает икона Скоропослушница, главная святыня монастыря. Этот образ одарил православный мир несказанной радостью: почти через четыре с половиной столетия во время реставрации под образом в золотом окладе была обнаружена настенная роспись - сама чудотворная икона, оригинал... Ощущение такое, будто ты находишься рядом с Божией Матерью.
В Иверском монастыре на Афоне икона волею изображенной на ней Царицы Небесной сама нашла себе место - над монастырскими вратами, оттого еще одно название иконы Иверской Божией матери - Вратарница. Воображения не хватает, чтобы это осмыслить. Это та самая икона, которая приплыла по морю от города Никеи во время иконоборства в 9 веке. На иконе дырочка - след от копья араба, который при виде настоящей крови из раны на иконе пришел в неописуемый ужас и принял крещение. Более тысячи лет отделяет нас от этих событий, но время не властно над душой, которая верит, что так все и было - и огненный столп в море над иконой, и ее «самовольное» перемещение из алтаря в надвратное место монастыря и все последующие чудесные исцеления. Душа верит и неудержимо тянется к Царице Небесной, как бы и забывая, что это образ...
Поистине Афон - сокровищница чудес, явленных одним в утешение, другим в назидание, и даже таким маловерам, как тот епископ, который оставил часть своего пальца на иконе святого Георгия Победоносца в болгарском монастыре Зограф на Афоне. Три брата, младшие сыновья болгарского властителя, решили уединиться на Афоне, выбрали лесистое место и возвели деревянную церквушку. Пришло время посвящения, а нет храмовой иконы, стали предлагать разные варианты, но к согласию так и не пришли. Братья стали молиться, а ночью были разбужены таким ярким свечением, что испугались, приняв его за пожар. Когда же вошли в храм, то увидели приготовленную для написания доску с изображением Георгия Победоносца в невыразимом сиянии. В это чудо не поверил один епископ и с иронией ткнул пальцем в самонаписанную икону и... не смог оторвать палец. Пришлось прибегнуть к хирургии, а отметина на иконе осталась....
Подобная отметина видна невооруженным глазом и на иконе святителя Николая Чудотворца в монастыре Ставроникита. Со следами пиратского топора ее выловили из моря рыбаки, чему был свидетелем патриарх Константинопольский Иеремия I, который прибыл на Афон с целью строить на месте существующей церкви Иоанна Предтечи новый храм, посвященный Крестителю Господню. Зазубрина от топора заклеилась раковиной, когда стали ее отдирать, потекла кровь... Патриарх расценил это как знак свыше, и новый храм был построен во имя святителя Николая.
- Просто мороз по коже, будто живая   плоть... Каким же непробиваемым атеистом нужно быть, чтобы игнорировать эти свидетельства. Вот что нужно читать сегодня молодым, детям в особенности, а не Донцову и всякую псевдочушь.
- Заметьте, это все исторические свидетельства, а не  выдуманные россказни. В большинстве случаев эти истории зафиксированы в разных источниках, в том числе в рассказах Паисия Святогорца, долгое время подвизавшегося на Святой Горе.
- Монастыри преимущественно греческие, вы владеете греческим? Как вы общались?
- По-гречески знаю отдельные фразы, общались в основном знаками. Греческие службы не представляли трудностей, когда знаешь само последование их, одинаковое в Православии. Службы там совершаются по византийскому времени, начинаются с заходом солнца и заканчиваются с восходом. Если праздничные богослужения - практически целую ночь. Я посетил всенощное бдение в русском Пантелеимонове монастыре, оно началось в шесть вечера, а закончилось в час ночи. Семь часов шла  вечерняя служба, а утренняя началась в пять утра. После службы трапеза, и световой день - работа. Монастырская жизнь - великое подвижничество, где существует традиция: сутки делятся на три части - восемь часов на службу, восемь -  на труд, восемь - на отдых.
- В Иерусалиме вам удалось послужить, а на Афоне?
- Я служил один раз в русском монастыре, и ради этого заранее получил благословение Вселенского Патриарха, без которого на Афоне служить нельзя. Я был впервые на настоящем всенощном бдении - в смысле продолжительности, и затем Божественная Литургия – ощущение какой-то цельности, духовной концентрации, радости.
-  Вы испытали такой духовный подъем, хотели бы испытать это еще раз?
-  Конечно, тем более что остались места, где мы еще не были, в том числе не поднялись на саму вершину горы   Афон, пик её на высоте более 2 тысяч метров, где расположен храм в честь Преображения Господня. Но возвращаясь к началу нашей беседы о панацее, не ставлю это самоцелью и не советую другим. Как Бог управит. Главное то, что происходит после посещения святых мест, в том числе и после посещения Святой Горы. Всё  на Афоне было так радостно и утешительно, словно побывал в Царствии Божием. Как важно не растерять этот драгоценный свет, тот жемчуг благодати, предназначенный для раздачи другим, и на фоне этих бесценных переживаний в рутине   каждодневных дел, грехов и страстей, порой становится стыдно за все, что делаешь не так...
Святая Гора, как видно, - это познание самого себя, а не только узнавание святынь...

Антонина Иванова