Наше самоопределение. Цикл духовных бесед протопресвитера Александра Шмемана
Мировая история состоит из великого множества событий - войн, революций, побед, поражений, открытий. Человека с детства учат запоминать эти события, определять их смысл и влияние на экономику, культуру, общественное сознание. И вот среди множества событий, великих и малых, есть в мировой истории событие, ни с чем не сравнимое по его значению для судеб человечества. В последние десятилетия многие стараются его замолчать, вытравить память о нем. С этим событием борются как с принадлежащим не только прошлому, но и современности, о нем спорят, его «разоблачают» как небывшее. И вот выходит, что событие, которого, по утверждению некоторых, и вовсе и не было, живет в памяти людей уже две тысячи лет и, больше того, изнутри определяет мысли, поступки и самосознание миллионов.
Событие это - распятие и смерть на кресте Иисуса Христа по приговору римского губернатора Понтия Пилата. Описанное в Евангелии, оно не перестает поражать нас, сколько бы мы о нем ни читали. Почему был казнен нищий, бездомный Учитель, о Котором все говорили, что Он никакого зла не сделал (см.: Лк. 23:41)? Откуда эта ненависть к беззащитному Праведнику? И, наконец, почему эта казнь, этот Крест так запомнились, приобрели такую непобедимую власть над человеческим сердцем? Верим мы в Бога или нет, мы не можем отрицать, что человечество веками соединяло с этим событием некий особый смысл, видело в нем символ чего-то бесконечно значительного и прямо относящегося к жизни всех и каждого. Символ чего же? Всмотримся в это событие так, как если бы только что о нем узнали. И первое, о чем говорит оно нам, - это о великой и иррациональной силе зла в мире. Христос не произносил ничего, кроме слов любви, не звал ни к чему, кроме совершенства и правды. И если есть на земле образ совершенного Человека, то это Он, Христос. И вот Он предан, распят, убит. И это сделали люди - такие же, как мы, не хуже и не лучше. Призыв к любви и заповедь добра потребовали от них слишком многого, и они этого не вынесли. Второе, что узнаём мы, вдумываясь в распятие и смерть Христову, - это то, что мы, вопреки всему, остаемся с Ним, Распятым, с Жертвой, а не с палачами. Мы не можем забыть Человека на кресте, и, глядя на Него, открываем в себе любовь и сострадание, но главное - осуждаем это распятие. Мы говорим: «Этого не должно было быть! Это неправда и зло!» Распятый Христос превращается в суд над миром, в Его распятую, но живую совесть. Мы живем в мире, где попирают и распинают добро, где палачи торжествуют над жертвами. Как и тогда, две тысячи лет назад, мы смотрим на это распятие, на это попрание добра и соучаствуем в нем своим молчанием, страхом, инстинктом самосохранения... Но в нас живо сознание, что такое соучастие есть предательство и зло. И в этом наша память о Христе, в этом наше человеческое самоопределение. Есть внешняя история - блеск и успехи, взлеты и падения. И есть история невидимая - история пробуждения человеческой совести, история победы человечности в людях. Символ этой истории - Крест. И созерцая его, мы снова и снова, сколько бы ни падали, ни изменяли, делаем свой человеческий выбор: быть с Жертвой, а не с палачом, с любовью, а не с ненавистью. Так символ величайшей трагедии преображается в символ победы. |